О судьбе этой удивительной гомельчанки можно снимать сериал. Несмотря на пережитый ужас, боль и горечь потерь, она остается улыбчивой, жизнерадостной и женственной.
ПОВЗРОСЛЕЛА ДОСРОЧНО
Родилась Аэлита Ивановна в российском Орле. Когда ей было 11 лет, маму-польку арестовал НКВД по ложному обвинению в шпионаже, реабилитировали посмертно только спустя 24 года. Семье пришлось несладко: уволили отца-железнодорожника, дочь-активистку попросили сложить полномочия председателя совета пионерского отряда.
Трудности закалили характер, что помогло выжить в годы военного лихолетья. Прошли годы, а 22 июня 1941-го запомнила навсегда:
– Стояла невыносимая жара. Получив аттестаты об окончании семилетки, мы с подругами в приподнятом настроении возвращались домой, где узнали жуткую новость. Не думали, что война будет такой долгой и кровопролитной, считали, раздавим фашистов в два счета. Страшно стало, когда в начале июля в небе увидели вражеские самолеты. Бомбили город десять дней подряд в одно время – 21.00.
15-летняя Аэлита окончила курсы Осоавиахима, получила звание командира санитарного звена и рвалась на фронт, но из-за возраста ее не брали. Тогда отважная девушка устроилась медсестрой в госпиталь в Воронеже, где ухаживала за ранеными.
Приваривала крылышки к минам
Немцы стремительно наступали. Когда заняли Орел, Аэлита Ивановна уехала к родственникам в Ташкент. Там пришла в военкомат с просьбой определить в госпиталь. Пока ждала решения, трудилась токарем, сверловщиком, а после сварщиком на заводе «Ростсельмаш», приваривала крылышки к стабилизаторам мин. Работала по 12 часов, иногда и все 16, уставала страшно, но никогда не жаловалась.
Несказанно обрадовалась, когда наконец получила повестку. В товарном эшелоне вместе с госпиталем отправилась ближе к фронту.
– Ехали два месяца. Железная дорога была перегружена, стояли по несколько часов в степи, – рассказывает Аэлита Ивановна. – Сильное впечатление получила на станции Аральск, когда открылись двери вагона, а перед глазами возвышались разноцветные горы соли. В военное время это большой дефицит! На вагон мы купили 17 ведер, потом котелок соли меняли на ведро картошки. Нас кормили, но мы, молодые, всё время хотели есть. Прямо в вагонах на буржуйках варили картошку, не представляете, какая она была вкусная.
ДВА-три часа для отдыха
Военные письма – самая дорогая семейная реликвия в семье Самсоновых
В Прилуках на Черниговщине, вспоминает ветеран, пережила настоящий ужас:
– Во время наступления по четыре-пять дней из госпиталя никто не выходил, на одну медсестру приходилось 100–150 раненых. Отдыхали в лучшем случае два-три часа в сутки. Иной раз руки дрожали, набегали слезы при виде крови, но, сжав зубы, сохраняли хладнокровие, накладывали повязки и шины, обрабатывали раны, ассистировали врачам. Бинты и марлю стирали и сушили, во время дежурств свертывали и складывали в боксы для дезинфекции, чтобы снова использовать.
После очередной бомбежки под Житомиром от госпиталя почти ничего не осталось, медики разместились в домах местных жителей. Как-то среди ночи от взрывов опять задрожала земля, посыпалась штукатурка. Полусонная девушка вскочила, чтобы бежать в укрытие, но услышала детский плач – под кроватью остался ребенок хозяйки. Только выскочила с ним из дома, как рядом услышала характерное шипение и поняла: бомба близко. Упала на землю, накрыла мальчишку своим телом, жизнь пронеслась перед глазами – думала, конец, но бог уберег. Подняв глаза, Аэлита Ивановна увидела осветительную немецкую ракету. На парашюте она плавно спускалась, но не горела.
Это был настоящий подарок судьбы, вспоминает ветеран. Ткань в то время было не найти и парашютный материал ей пригодился для пошива белого платья.
Мы не фашисты, мы – люди
Прошло много лет, но не забыть и экзамен на человечность под Черниговом, который отважной девушке и сотне медработников преподала жизнь.
– Наш госпиталь стоял в Прилуках. Работали сутками, но если сообщали о прибытии санитарной летучки (вагоны с ранеными), все собирались на вокзале разгружать, – рассказывает легендарная гомельчанка. – Однажды прибыла санитарная летучка, прибегаем, вокруг ходят солдаты, когда распахнули двери, увидели раненых немцев. Никто не шелохнулся, чтобы им помочь. Запомнила слова замполита: мы же не фашисты, это они издеваются, а мы не имеем права так относиться, мы – люди. Перешагнув через личные чувства, отнеслись к немецким раненым по-человечески, в специальном госпитале их лечили, после отправляли в лагерь для военнопленных.
Получив весточку от отца, Аэлита Ивановна несказанно обрадовалась. До родного человека, работавшего в госпитале в Гомеле, добиралась всевозможными способами. Встретившись, обняла и впервые за долгие годы расплакалась. Больше они не расставались, вместе с госпиталем последовали за войсками на Запад.
Любовь на войне
В 1945-м в Польше произошла судьбоносная и самая главная встреча в жизни фронтовой медсестры – с будущим мужем.
– В госпиталь приехала концертная агитбригада для поддержки боевого духа раненых. Я тоже пришла, думаю, хоть одним глазом посмотрю. Скромно встала у двери. Вдруг кто-то взял меня за руку: «Как вас зовут?» Обернулась – на меня смотрел и улыбался красивый блондин с небесно-голубыми глазами. Молодой лейтенант Борис оказался родом из деревни Антоновка Калинковичского района. Вскоре он выздоровел, отправился на фронт. Наш роман продолжился в нежных письмах, которые писали друг другу практически ежедневно. Мечтали о совместном будущем и об окончании войны, он называл меня родная Элочка, – рассказывает ветеран, и глаза ее искрятся.
В 1946 году в Берлине Аэлита Ивановна и Борис Алексеевич заключили брак
Самым ярким воспоминанием стала радость от Победы:
– Не представляете, что творилось. Стреляли в воздух из оружия, обнимались, целовались, плакали от счастья и ночь не спали от волнения, строили планы на мирную жизнь. Запомнился немецкий город Ландсберг: мы шагали по мостовой, а на окнах домов были вывешены белые флаги. Испытали смешанные чувства – ненависть к фашистам и гордость за наш народ-победитель.
Кстати, письма от любимого Аэлита Ивановна бережно хранит спустя десятилетия как самую дорогую семейную реликвию. В 1946 году в освобожденном Берлине молодожены расписались на Рейхстаге и заключили брак. Несмотря на отсутствие свадебных атрибутов, были счастливы.
МИР НА ЗЕМЛЕ
С мужем-военнослужащим исколесили весь бывший Советский Союз. В Гомель семья приехала в 1961 году, когда Борис Алексеевич вышел в отставку. Сошли на перрон и сразу почувствовали: красивый, утопающий в зелени и цветах город станет второй родиной. Вместе душа в душу прожили более полувека. Аэлита Ивановна была как за каменной стеной и не устает благодарить судьбу за ту встречу в госпитале. С Борисом Алексеевичем вырастили двоих детей, род продолжают пять внуков и десять правнуков.
До пенсии Аэлита Самсонова трудилась в статистическом управлении и управлении связи. На заслуженный отдых вышла в 1983 году, но по-прежнему активна. Улыбчивая ветеран с серебром в волосах и многочисленными наградами на лацкане пиджака выступает на митингах, встречается с молодежью и мечтает только об одном – чтобы пережитый ужас никогда не повторился.
– Наш Президент часто говорит: чужой земли нам не надо, но и своей не отдадим, – говорит Аэлита Ивановна. – Когда слышу эти слова, вспоминаю строки из «Марша танкистов»:
Пусть помнит враг,
укрывшийся в засаде,
Мы начеку,
мы за врагом следим.
Чужой земли
мы не хотим ни пяди,
Но и своей вершка не отдадим.
